Вадим Михайлович Межуев был постоянным участником дискуссий Клуба «Свободное Слово», существовавшего в Москве на протяжении двадцати лет (с 1988 г. по 2008г.). Выступления в Клубе превращались, как правило, в заготовку будущих статей, в которых Вадим Межуев развивал и оттачивал тезисы, высказанные в споре с оппонентами. По природе своего дара, он был философом-просветителем и полемистом. Его публичные выступления, всегда очень личные, выражали понимание им духа времени. Анализ и глубоко эмоциональное переживание разрыва с прошлым, растущей неопределенности будущего всегда соединялись у него со стремлением отстоять и защитить территорию просвещения как основы самого существования культуры и интеллигенции.
Читать далее24 марта 1999г. Пути-перепутья русской интеллигенции. К 90-летию со дня выхода сборника «Вехи»
«Вехи» были русским вариантом критики Просвещения. Критика интеллигенции ~ это критика просветительской идеологии, как она была представлена в России.
Вопрос, который меня волнует в связи с обсуждением «Вех», я бы сформулировал так: почему при всем благородстве, возвышенности, обаянии той идеологии и позиции, которая была заявлена «Вехами», именно «Вехи» были обречены на поражение? Причем поражение было неизбежным. А выиграли — их оппоненты.
Читать далее27 ноября 1992 г. Советское искусство как явление культуры
История советского искусства — это история рождения, высочайшего переживания и последующего изживания революционного сознания.
Что означает термин «советский» применительно к культуре и искусству? Какой смысл мы вкладываем в него — хронологический, политический, идеологический или эстетический?
Буквальный смысл здесь очевиден — советским следует считать искусство периода существования советской власти. Но как только мы соотнесем это абстрактное определение с конкретными именами и фактами, так сразу же обнаруживается его неопределенность и неточность.
24 февраля 1992 г. Интеллигенция и власть
Альтернативой интеллигентской оппозиции власти является не власть интеллигенции, а ее интеллектуальная и творческая свобода.
Проблема отношения интеллигенции к власти есть проблема общества, где власть несовместима с политической свободой и гражданскими правами.
В условиях, когда большинство населения практически отстранено от участия в политической жизни, политически неразвито и пассивно, какая-то часть образованных людей — в XIX в. их называли интеллигенцией — берет на себя функцию политической оппозиции власти, претендуя при этом на общенародное представительство.
25-26 октября 1991 г. После августа 1991-го: возможный ход событий
Сталкивая людей по идейным и политическим симпатиям и антипатиям, мы разрушаем общество
Можно по-разному оценивать последствия событий августа 1991 года. После них мы разом освободились от коммунизма, КПСС, «империи» (то есть союзных структур), от всей, начиная с 1917 года, истории. Заодно покончено и с перестройкой, называемой иначе «горбачевской эрой»: по мнению многих, она уступила свое место новым радикально-политическим силам с их курсом на создание принципиально иного по сравнению с прошлым общественного устройства.
Читать далее19 января 1990 г. Умер ли марксизм?
В своем неприятии существующей действительности Маркс руководствовался идеалом свободной и разумной индивидуальности
Тотальное отрицание марксизма столь же лишено смысла, как и его признание в качестве вечной и абсолютной истины. То и другое, на мой взгляд, есть лишь рецидив тоталитарного мышления, от которого мы так хотим сегодня избавиться.
Читать далее20 октября 1989 г. Интеллигенция и народ
Проблема интеллигенции и народа — чисто культурная проблема, вызванная разрывом культур, «перерывом постепенности» в ходе исторической эволюции традиционной культуры.
Взаимоотношения интеллигенции и народа — часть более общей проблемы: о соотношении трех сторон классического «русского треугольника» (народ – власть — интеллигенция). Он лежит в основании нашей истории, определяя ее своеобразие, особенности, движущие силы и те результаты, к которым она приводила.
Читать далееАбдусалам Гусейнов: «Его статьи и книги производят впечатление удивительной цельности. А его устная речь действительно завораживала»
Вадим Михайлович был мастером как письменного, так и устного слова. Его статьи и книги отличаются ясным слогом и строгостью мысли, написанные в разное время и по разным случаям, они производят впечатление удивительной цельности. Еще больше такое впечатление оставляли его публичные выступления, непревзойденным мастером которых он был. Магия его речи, привораживающая не только новую аудиторию, которая слышала его в первый раз, но и его коллег, перед которыми он выступал регулярно и разговаривать с которыми он никогда не уставал, состояла во внутреннем строе его речи. А его устная речь действительно завораживала.
Читать далееОльга Здравомыслова: «Философия была для него призванием и профессией»
Вадим не раз говорил, что он не может представить себя человеком иной профессии — не философом. Философия была для него призванием и профессией, способом жить и особой манерой понимать, объяснять, предвидеть. Он не был кабинетным ученым или традиционным университетским преподавателем. Его любимые жанры — диалог, публичная дискуссия, спор с оппонентом, философский разговор с друзьями.
Читать далееАндрей Майданский. Диалогический марксизм Вадима Межуева
Вадим Межуев хорошо понимал несовместимость мегамашин отчуждения – рынка и государства – с расширенным производством «культуры». В этом отношении его «культурный» социализм умнее и грамотнее «марсианского» социализма Богданова.
Читать далееЕлена Немировская: «Для Вадима главным был вопрос о том, как может появиться активный и думающий гражданин»
Вадим утверждал, что гражданином человек не рождается. Он считал, что гражданин — воспитывается, и что воспитывает гражданина — философ. Поскольку именно философ говорит и мыслит об ответственности и свободе, о том, как человеку свершиться, стать взрослым, научиться жить, по словам Канта, собственным умом.
Читать далееЕлена Петровская: «Вадим Михайлович, безусловно, был космополитом, если понимать под этим его свободный дух. С таким явлением сталкиваешься очень редко»
Статья опубликована в специальном выпуске журнала «Полилог», посвященном памяти Вадима Михайловича Межуева. За отправную точку берутся рассуждения Вадима Михайловича Межуева о космополитизме, основанные на представлении об индивидуальной свободе и ее центральном месте в развитии западной цивилизации и преодолении вызываемых ею рисков.
Читать далееВладлен Логинов: «Атмосфера общественного подъема возбуждала и увлекала Вадима. В полемическом задоре он, может быть, был не всегда прав, но никогда не был скучен и неинтересен»
С Вадимом Межуевым познакомились мы в середине прошлого столетия, когда в 1956 году после окончания философского факультета МГУ он пришел на работу в библиотеку Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (ИМЛ). О предшествующих годах своей жизни – о репрессированных родственниках, о барачном жилье, учебе в ПТУ Вадим рассказывал лишь десятки лет спустя.
Читать далееПер Монсон: «Именно Вадим Межуев открыл мне, насколько важно понимание особенностей российского самовластья для того, чтобы достичь понимания российской истории»
I met Vadim Mezhuev in the first half of the 90s, in Moscow, through Olga Zdravomyslova, who later became Vadim’s wife. Without exaggeration I can say that I immediately found him a very interesting thinker and a very nice man.
Читать далееФилософия культуры и науки о культуре: различие в подходах
// Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2019. № 3 (89). С. 72-88.
В статье анализируется формирование философии культуры как самосознания человека в качестве свободного субъекта. Особую роль автор отводит И. Канту, сопоставляя его понимание природы человека с представлениями о «естественном человеке » у Ж.-Ж. Руссо. Именно Кант исходит из предназначения человечества как не только физического, но и нравственного рода, цель которого не личное счастье, а самосовершенствование в пространстве культуры в свете моральной идеи. В статье показаны особенности логико-методологического обоснования научного знания об индивидуальном культурном факте у неокантианца Г. Риккерта. В свою очередь, неокантианец Э. Кассирер доказывал, что культура имеет не субстанциальную (физическую или психическую), а функциональную природу в связи со способностью человека творить символическую действительность. В статье выявляется различие между понятием культуры в культурологии ХХ века и рефлексивной идеей культуры в философии.
Читать далее